Вадим МАКАРОВ:«Афганское движение изначально зародилось для решения социальных программ»
В прошлом старшина погранзаставы, Вадим Макаров воевал в Афганистане в 1984–1985 г.г. в составе мотоманевренной группы Пограничных войск КГБ СССР. Ныне Вадим Валерьевич – директор рыночного комплекса «Таганский ряд», член правления Свердловской областной организации имени Героя Советского Союза Исламова Ю.В. Общероссийской общественной организации «Российский Союз ветеранов Афганистана». Наша беседа с ним – о времени зарождения афганского движения в Свердловской области, его нравственной и социальной составляющей.
- Вадим Валерьевич! Вы вернулись из Афганистана в 1985 году. К тому времени немало уральцев прошли службу в 40-й армии и мотоманевренных группах Пограничных войск. Существовало ли в Свердловской области афганское движение? С чем было связано его зарождение?
- Тогда, двадцать лет назад, афганское движение еще не зародилось на Среднем Урале. Проходили встречи воинов-«афганцев» в День пограничника, День ВДВ, людей больше объединяла, скажем, служба в каком-то роде войск или боевой части, один призыв. Но это не было общественным движением. Еще существовала крепкая страна, работали советские законы, принятые в отношении участников боевых действий. Потом началась перестройка, произошел развал Советского Союза, рухнули социальные гарантии.
Союз ветеранов Афганистана в нашей области образовался в 1991 году. Я и сегодня благодарен Володе Лебедеву, который объединил нас, заставил поверить, что вместе мы – сила. Поначалу в Союзе было около 500 человек, потом стали создаваться организации по районам в Свердловске, в других городах области. Пик начала афганского движения пришелся на 1992 год, когда произошел захват домов. Это событие получило большой резонанс. О нас писала центральная и местная пресса. Из Москвы приезжал Руслан Аушев. Пытались разобраться, в чем проблемы и как повлиять на ситуацию.
- Сегодня мы живем в другой стране, повзрослели и вы, непосредственные участники тех событий. Насколько все-таки оправдан был тот неординарный поступок?
- Именно на тот момент, в той ситуации это было правильным. Захват домов – реакция на несправедливость, когда жилье, строящееся для льготников, в том числе и «афганцев», власти стали продавать. Да, Лебедев был человеком своего времени, но главная его цель состояла в принятии социальной программы по реабилитации людей, прошедших афганскую войну. Второе – мы потребовали от власти исполнения законов о льготах.
- Спустя десятилетия после Великой Отечественной войны «афганцы» были первыми, кто в составе действующей армии принимали участие в масштабных боевых действиях. Но за фронтовиками стояла могучая страна, весь народ. Вы же, наверное, оказались перед стеной государства, которое еще недавно защищали?
- Лично мне не довелось столкнуться с цинизмом чиновников, которые заявляли: «Я вас в Афганистан не посылал». Наверное, оттого, что избежал инвалидности, никуда не обращался и ни о чем не просил, а здоровья и сил хватало трудиться на нескольких работах. В 1987 году, будучи монтажником на предприятии, избирался депутатом Орджоникидзевского районного совета. В то время не помню, чтобы к депутатам обращались за помощью воины-«афганцы». Но в начале 90-х экономический кризис многих поставил на колени. А ведь были инвалиды афганской войны, которые не могли зарабатывать деньги. Государство их в тот момент просто кинуло, определило мизерную пенсию, и попробуй, проживи.
Поначалу я не очень верил, что сможем одолеть бюрократическую машину. Государство само себя поставило в такое положение. Оно говорило: да, есть «афганцы», которые воевали и нуждаются в льготах, но не соблюдало принятые законы. Но закон все же существовал, и нам легко было бороться с административной машиной. В советское время нас воспитывали, что правда превыше всего, у людей была вера в справедливость. Эти нравственные категории и ныне остаются неизменными, но, к сожалению, воспринимают их по-разному.
Мы говорили власть придержащим: «Не можете обеспечить «афганцев» положенным – дайте участок работы, будем сами зарабатывать и решать свои проблемы». Реакция областных и городских властей на наши предложения была в основном отрицательной. Отдельные чиновники вроде бы поддерживали нас, говорили: молодцы, так и надо! Когда же возникала необходимость их подписей под документами, они мотивировали свой отказ одним аргументом: «Извините, закон есть закон, ничем не могу помочь». Потому и говорю с благодарностью о Володе Лебедеве, который организовал нас, умел требовать от власти и добиваться. Не могу не вспомнить добрым словом Виктора Касинцева, научившего ребят-«афганцев» зарабатывать деньги для решения своих социальных проблем.
Менялся социальный статус «афганцев». В те годы одни воспринимали нас резко отрицательно, другие – резко положительно. Особенно, когда мы начали противостоять преступным группировкам в Екатеринбурге, считавшимся в девяностых годах наиболее криминальным городом России, защищать мирных граждан от их посягательств.
Со временем появились первые депутаты-«афганцы» в Государственной Думе, как, например, Володя Вшивцев, в других органах законодательной и представительной власти. Они избирались как представители афганского движения. К слову, отдельные недобросовестные деятели даже пытались использовать «афганцев» как политическую разменную монету.
- Если перекинуть мостик в настоящее время, что остается приоритетным направлением афганского движения?
- Безусловно, решение социальных программ воинов-«афганцев». С этой целью и создавались афганские предприятия. Изначально наше коммерческое предприятие Союза ветеранов Афганистана, которое в те годы называлось «Кобра», стало помогать семьям погибших, инвалидам афганской войны, просто воинам-«афганцам» в решении социальных проблем. Исходя из финансовых возможностей, оказывали поначалу разовую помощь – одной семье, другой. Потом пришло понимание, что необходимо каждой семье ежемесячно выделять определенную сумму. Меня поражает отношение государства, которое забирает налоги с этих выплат, а, по сути, заставляет матерей платить налог, отобрав у них самое дорогое в жизни – сына.
Прошли годы, а положение родителей погибших ребят становится все более трудным. С возрастом им сложнее решать проблемы, сегодня они лишаются льгот. Не стали моложе и инвалиды-«афганцы», кто-то уже умер, но у них остались семьи, нуждающиеся в помощи.
Каждый год, 15 февраля, мы встречаемся с родителями погибших. Общение с матерями, потерявшими сыновей, их наполненные болью глаза, душевная благодарность являются для нас тем, что дает энергию и силу. Мы уже давно одна большая семья.
- Сегодня в России немало общественных движений. В чем, на ваш взгляд, своеобразие именно афганского? Как в свое время удалось объединить людей разных возрастов, должностного положения, воинских званий?
- «Афганцев» объединяло одно – они воевали. Различие в возрасте, званиях отошло на второй план: здесь началась иная жизнь, со своими законами. Кто хотел работать – остался, другие отсеялись. Собственно, как и везде.
В чем особенность нашего движения? После афганских событий произошло немало трагических событий в нашей стране: конфликты в Южной Осетии, Приднестровье, войны в Абхазии, Чечне. После фронтовиков, спустя десятилетия, «афганцы» были первыми, кто стали поднимать ветеранское движение, создали организационную и материальную основу, благодаря которой в новый Российский Союз ветеранов Афганистана вошли отдельные структуры инвалидов афганской войны, участники боевых действий в Чечне, других «горячих точках». Сегодня у афганского движения есть и возможности, и депутатские рычаги воздействия.
- Проблемы нашего общества больнее всего отразились на детях. Что могут «афганцы» противопоставить такому социальному злу, как подростковая наркомания, детская безнадзорность?
- Решая социальные проблемы «афганцев», мы не переставали заниматься воспитанием подрастающего поколения. Сегодня возрождаются военно-патриотические клубы и объединения, спортивные секции. В музей «Шурави», где организуются интересные мероприятия, приходят немало школьников и студентов. Но за каждым перспективным делом или проектом должна стоять финансовая база. Это как раз и является одним из направлений деятельности нашего возрожденного Союза, и акционерного общества «Таганский ряд», которое я представляю в правлении Свердловской областной организации.
Тот же музей «Шурави» - уникален по своим возможностям, эмоциональному и психологическому воздействию. В Москве только в 2005 году открыли памятник воинам-«афганцам». А в Екатеринбурге он установлен на десять лет раньше и по силе художественного исполнения не имеет себе равных.
Афганское движение изначально зарождалось для решения социальных проблем, имело здоровую нравственную основу, у него на Среднем Урале есть реальные дела и достижения, есть будущее.
Беседу вела Ирина Майорова
